Иван Равич

Николай Жарких

Иван Равич (1677 – 1762) – известный киевский ювелир.

Научный интерес к украинскому ювелирному искусству возник относительно поздно. После краха Российской империи (1917), в связи с массовым изъятием ювелирных ценностей из собственности бывших господствующих кругов – дворянства и церкви – часть конфискованных вещей поступила в государственные музеи Украины. Естественно, что музеи были и являются центрами изучения этого искусства.

Но после пионерских работ Д. М. Щербаковского, опубликованных в 1920–х годах, в этих студиях наступила долгая пауза, обусловленная уничтожением научного украиноведения преступной коммунистической властью. Следующий этап знаменателен публикацией в 1970 г. книги М. З. Петренко «Украинское золотарство». Книга содержит большой очерк (с. 103 – 116) жизни и творчества И. Равича. Эта публикация и сегодня составляет основу наших знаний о мастере.

Следующий этап исследований представлен статьями конца 20 – нач. 21 в. Выявлены и введены в научный оборот новые, ранее неизвестные произведения И. Равича. Вместе с тем О. Мишнева предположила, что клеймо «I.R.», которое Петренко считал поздним клеймом Равича, не принадлежит этому мастеру. Особый взгляд на И. Равича выразил И. Т. Черняков в книге «» (2008).

Что же выяснили эти исследования? Прежде всего, следует заметить, что источниковая база для исследований И. Равича чрезвычайно бедна. Катастрофический пожар киевского Подола в 1811 г. полностью уничтожил архивы киевских цехов и магистрата, а также частные архивы подольских мещан. Те источниковые сведения о Равича, которые удалось собрать – это буквально крохи, отложившихся за пределами Подола. Важным источником являются ювелирные изделия с подписями мастера.

Отец Ивана Равича – Андрей Равич – был киевским мещанином (напомним, что мещане, т.е. люди, принадлежащие к городскому праву, в то время жили только на Подоле). Какую специальность имел Андрей, кто была мать Ивана, которого дня и месяца родился Иван – остается неизвестным.

Иван Равич жил на Подоле, в приходе церкви св.Николая Притиска. Где именно находилась его усадьба и что она собой представляла – неизвестно. Известно, что жену его звали Мария Васильевна. Она была моложе своего мужа на 30 лет (из этого можно осторожно предположить, что это была уже вторая семья Ивана). Детей у супругов не было.

Какое общее и профессиональное образование получил Равич – неизвестно. Известно, что он знал несколько иностранных языков, подписывал свои изделия по-латыни, что указывает на достаточно высокий уровень общего образования. Соблазнительно предположить, что он учился в Могилянской коллегии, которая находилась в 500 метрах от церкви Притиска, но на это нет никаких документальных указаний.

М. З. Петренко предполагал, что Равич знакомился с ювелирным делом Москвы, Петербурга, Германии. Но следует помнить, что эти поездки относятся ко времени после 1737 года, когда мастеру было уже 60 и более лет и он давно уже был сложившимся и признанным ювелиром. Эти поездки, безусловно, способствовали расширению его профессионального кругозора, но не были определяющими в формировании его как специалиста. (Кстати, я не могу сказать, на каких документах основано утверждение Петренко о посещении Равичем Петербурга, и когда именно это было).

Художественная среда киевских ювелиров конца 17 века, в которой, по нашему предположению, шло профессиональное обучение Равича, остается неизученным из-за нехватки документальных материалов.

Иван Равич как представитель уважаемой профессии пользовался в городе большим авторитетом. Известно, что он на протяжении 30 лет избирался райцей и лавником Киевского магистрата, т.е. принадлежал к основным коллегиям, которые осуществляли городское самоуправление по магдебургскому правому. Но конкретная хронология его пребывания на этих должностях остается неизвестной.

В 1737 г. магистрат прислал на имя императрицы жалобу и челобитную о притеснениях мещан со стороны представителей российской администрации и бесчинства бунчукового товарища Чорнолуцкого. Вместе с другими членами городского самоуправления жалобу и челобитную подписал также Иван Равич.

По инициативе Равича киевский магистрат, ссылаясь на магдебургское право, принял в 1753 г. решение не посылать ученика на курсы пробирных мастеров в Москву. [Петренко М.З., с. 104]

В 1754 г. лавник Иван Равич вместе с райцами Семеном Козельским и Василием Жуком ездил в Москву приветствовать вновь назначенного киевского войта Ивана Сычевского. Депутаты везли с собой также просьбу от магистрата в Коллегию иностранных дел. В Москве они находились с конца марта до мая [Андриевский А.А. Войтовство Ивана Сычевского в Киеве: 1754 – 1766 гг. – Киевская старина, 1891 г., № 4, с. 3 – 4].

17.10.1755 г. И. Сычевский из Петербурга написал письмо к киевскому магистрату, настаивая в частности, чтобы лавник Равич приехал в Петербург помогать Сычевскому в его заботах по киевским делам. Но на этот раз магистрат депутатов не отправил [там же, с. 7].

Вот, пожалуй, все факты, которые на сегодня известны об участии Равича в управлении Киевом.

В 1740 году И. Равич ездил в Германию с довольно странным поручению – закупить книги для Киево-Печерской лавры (ведь ее библиотека сильно пострадала в пожаре 1718 г.). Равич посетил для этого Аугсбург и Нюрнберг. Какие книги можно было там закупить? – Ясно, немецкие и латинские. Итак, Равич знал эти языки достаточно хорошо, чтобы мог выполнить такое поручение. Следует отметить, что исследователи пишут об этой поездке без ссылок на источники, и она остается слабо изученным эпизодом жизни Равича.

Как ювелир Равич работал с первых лет 18 в. до конца жизни. Об организации его мастерской конкретных данных нет. Работая всю жизнь с драгоценными металлами, Равич не приобрел большого состояния. Когда он умер (в 1762 году – точная дата неизвестна), оказалось, что он оставил большие долги. Претензии на его имущество заявили Киево-Печерская лавра, сумской полковой судья Алексей Савич, бунчуковый товарищ Андрей Полетика, священники Яков Гординский (Кобеляки), Ефим Базилевский (Новые Санжары), Василий Лавриньов (Борисполь) и др. По требованию кредиторов магистрат описал и продал с торгов все движимое и недвижимое имущество Равича, которого, однако, было недостаточно для покрытия всех претензий [Петренко М.З., с. 114]

Достоверных портретных изображений Равича нет. В 2008 г. И. Т. Черняков в своей книге «» высказал предположение, что Равич был автором горельефа архангела Михаила, установленного на фронтоне Михайловского Златоверхого собора, и что маскарон на правом плече архангела является автопортретом мастера:

Среди произведений киевских мастеров по художественной обработке металла этого периода наше внимание привлекли работы известного и талантливого мастера Ивана Андреевича Равича (1677 – 1762 гг.) И дело не только в том, что годы его творчества совпадают с возможным периодом изготовления этого медного горельефа, а в том, что его творческая манера использования растительного орнаментации, многочисленные разработки образа архангела Михаила в разных работах указывают на определенную возможность принадлежности и этого произведения металлопластики к наследия популярного украинского ювелира.

Такие аргументы, как сходство иконографии, или способ трактовки растений, или измельченность форм горельефа (что указывает, по мнению Чернякова, что мастер был миниатюристом–ювелиром, а не монументалистом), конечно, не достаточны для утверждения, что горельеф выполнил именно ювелир, и тем более не дают указаний на конкретное лицо. К тому же мы не имеем никаких документальных данных, чтобы считать Равича причастным к скульптуре. Наконец, сам Черняков отметил:

Наши наблюдения относительно возможности автопортретности мастера в изображении маскарона на правом плече горельефа Михаила – пока гипотеза, поскольку не обнаружено ни одного документа о его создании.

До нашего времени дошло более 70 ювелирных изделий И. Равича. Это число включает и работы с клеймом «I.R.», принадлежность которого И. Равичу вызывает сомнение у современных исследователей. Бесспорных работ И. Равича сейчас известно 17. Приводим список датированных произведений:

Конец 17 – начало 18 в. Серебряная кружка для гетмана И. Мазепы (Черниговский государственный исторический музей, № 3424) [Петренко М.З., с. 105]. На каком основании начальной датой изделия считают конец 17 в. – неизвестно; конечной датой, не позднее которой была изготовлена кружка, следует считать 1708 г. – последний год, когда Мазепа находился в Украине.

1703 г. Серебряная оправа на Евангелие (Киевский государственный исторический музей, № 1514) [Петренко М.З., с. 106].

Около 1715 г. Серебряный с позолотой чайник с гербом переяславского полковника С. Томары (Заповедник «Киево-Печерская лавра», № 2203) [Петренко М.З., с. 105].

1717 г. Серебряная с позолотой оправа на Евангелие (Киевский государственный исторический музей, № 4363; ныне – Музей исторических драгоценностей Украины, № ДМ – 4363) для Киевского Выдубицкого монастыря, заказанная его игуменом Лаврентием Горкой [Петренко М.З., с. 179].

1720 г. Серебряная с позолотой водосвятная чаша (Государственный музей украинского искусства, № 218) для Киевского Софийского собора [Петренко М.З., с. 180].

1 марта 1721 г. Подсвечники (Киевский государственный исторический музей, № 4784, 4785) для Успенского собора Киево-Печерской лавры, заказанные послушником Лавры Гордеем [Петренко М.З., с. 179].

20 апреля 1721 г. Серебряная с позолотой оправа на Евангелие (Харьковский исторический музей, № 5269) для Лубенского Мгарского монастыря [Петренко М.З., с. 178 – 179].

Сентябрь 1721 г. Подсвечники (вкладная надпись упоминает их во множестве, но сохранился только один – Киевский государственный исторический музей, № 5498) для Киевского Выдубицкого монастыря, заказанные его наместником Василием [Петренко М.З., с. 179].

1722 г. Потир (Киевский государственный исторический музей, № 310) для церкви Благовещения в селе Остаповка [Петренко М.З., с. 178].

Серебряное с позолотой блюдо Киевского Выдубицкого монастыря, 1723 г.	Чудо в Хонах. Центральная часть блюда 1723 г.

Мастер вводит в композицию и архитектурный памятник – Георгиевский собор монастыря, изображенный на фоне днепровских холмов. Иван Равич привязал известное событие к конкретной местности, соединив таким образом ирреальное с реальным, что было характерной чертой для эпохи барокко [Музей исторических драгоценностей Украины: путеводитель-каталог].

На самом деле в правой части композиции изображена трехчастная церковь, алтарь и бабинец которой в плане закругленные. Церковь имеет три круглых верха с заломами и фонариками. В барабанах верхов прорезаны окна.

Киевская архитектура того времени дает немногочисленные примеры закругленных объемов (алтарь церкви Воздвижения на Ближних пещерах), но верхи всегда были гранеными, что является отличительной чертой украинской архитектуры того времени. Круглые в плане верхи очень характерны для русской архитектуры 16 – 17 вв.

Ничего общего с реальным Георгиевским собором, который имеет пять граненых объемов и граненые верхи, это изображение не имеет – оно является обобщенным образ православной церкви того времени.

1723 г. Серебряное с позолотой блюдо (Киевский государственный исторический музей, № 4599; ныне – Музей исторических драгоценностей Украины, № ДМ – 4599) для Киевского Выдубицкого монастыря, заказное игуменом Феодосием Хоменко [Петренко М.З., с. 180].

1724 г. Оклад на икону Богородицы Одигитрии (Государственный музей украинского искусства, № 213) [Петренко М.З., с. 179].

1731 г. Потир (Киевский государственный исторический музей, № 1607) для церкви Рождества Христова в Киеве, заказанный киевским мещанином Гавриилом Трофимовичем [Петренко М.З., с. 178].

1738 г. Потир (Киевский государственный исторический музей, № 436) для церкви св.Михаила в Глухове, заказанный вдовой сотника Криской Никифоровной [Петренко М.З., с. 178].

1738 г. Серебряный напрестольный крест (Заповедник «Киево-Печерская лавра», № КПЛ – м 9419) для монастыря Св.Троицы Черно[…]кого Красногорского» [Болгаров М.Ю., Шелапов С.М.].

Дарохранительница Киево-Печерской лавры, 1743 г.	Несение креста. Фрагмент дарохранительницы 1743 г.

1743 г. Дарохранительница (Заповедник «Киево-Печерская лавра», № 2896; ныне – Музей исторических драгоценностей Украины, № ДМ – 7903) для Киево-Печерской лавры, заказанная игуменьей Еленой (баронессой Дезкантин) [Петренко М.З., с. 179 – 180].

Февраль 1747 г. Подсвечники (Заповедник «Киево-Печерская лавра», № 1626, 1627) для храма Киевской академии, заказанные ее префектом Варлаамом Лащевским [Петренко М.З., с. 179].

1747 г. Равич переработал оправу на Евангелие, сделанную в 1695 г. для Киево-Печерской лавры (Заповедник «Киево-Печерская лавра», № 415) [Петренко М.З., с. 178].

1747..1757 гг. Серебряная рюмка–колпачок (Черниговский государственный исторический музей, № 3620) с клеймом Равича и гербом митрополита Тимофея Щербацкого [Петренко М.З., с. 107]. Датируется временем пребывания Щербацкого в должности.

6 ноября 1749 г. Два серебряных потира (Заповедник «Киево-Печерская лавра», № 1122, 2249) для Глуховского Петропавловского монастыря, заказанные его архимандритом Никифором Грибовским [Петренко М.З., с. 178].

1749 г. Потир (Полтавский художественный музей, № 2253) для церкви св.Иоана Предтечи в селе Милютинцы, заказанный местным паном Федором Тихоновичем [Петренко М.З., с. 178].

1750..1762 гг. Три серебряные рюмки–колпачки (Государственный исторический музей (Москва), № 691щ, 23510щ; Оружейная палата (Москва), № 15640) с клеймом Равича и гербом гетмана К. Г. Разумовского [Петренко М.З., с. 107]. Датируются от назначения Разумовского гетманом (1750 г.) до смерти мастера (1762 г.)

1760 г. Серебряный потир (Заповедник «Киево-Печерская лавра», № 746) [Петренко М.З., с. 111].

Диаграмма активности И. Равича

Начало работы Равича–ювелира приходится на первые годы 18 в. Одним из первых его заказчиков был гетман И. Мазепа, для которого Равич изготовил серебряную кружку. Следовательно, можно предположить, что старый гетман был лично знаком с совсем молодым тогда мастером.

Но следует заметить: когда встал вопрос об изготовлении серебряных царских врат для Борисоглебского собора в Чернигове, И. Мазепа заказал их (1701 г.) аугсбургского мастеру Якобу Дренветти. Таким образом, эта самая масштабная ювелирная работа эпохи И. Мазепы «выскользнула» из рук киевских ювелиров. Возможно, Мазепа не был уверен в их творческих и производственных возможностях. Не исключено также, что кружка был заказана Равичу уже после 1701 г.

Есть упоминание, что Равич работал по заказу гетмана И. Скоропадского, но это изделие (изделия?) подробно не описаны [Боньковская С., с. 166].

Диаграмма активности показывает, что наиболее плодотворными для Равича были 1720 – 40-е годы – на это время приходится 70 % его датированных изделий.

Среди последних подписанных Равичем работ – комплект серебряных рюмок для гетмана К. Разумовского, от которого сохранилось три предмета. Эти два заказа от гетманов образуют будто раму, в которую заключено творчество ювелира. Областью бытования его изделий была Гетманщина (в Россию некоторые его изделия попали в ходе позднего движения ценностей), круг заказчиков – казацкая старшина и православная церковь.

Это был период политической стабильности Гетманщины, когда к власти пришла (а потому и стала обогащаться) православная казацкая старшина. Она выражала свою набожность в щедрых дарах в пользу православной церкви, которые, в частности, включали и немалое количество драгоценных металлов. Православная церковь, пользуясь защитой и поддержкой государственной власти, не боялась накапливать эти сокровища и откровенно гордиться ими.

Следовательно, условия для развития ювелирного искусства были благоприятные. Иван Равич воспользовался этим условиям и перековал много ценного металла на художественные изделия, ценность которых еще намного выше стоимости металла, из которого они сделаны. Творчество его в целом укладывается в поздний этап украинского барокко, когда требование внешней пышности (иногда даже чрезмерной) была на первом плане.

Эта внешняя пышность как нельзя лучше подходила для ювелирного искусства. Изделия Равича содержат множество мелких и мельчайших деталей, каждая из которых выполнена чрезвычайно внимательно и аккуратно. Каждую свободную плоскость он заполнял орнаментом или рельефным фоном, стараясь избавиться от больших гладких поверхностей. Это «ювелирная работа» в полном смысле выражения, когда каждую деталь можно рассматривать как отдельное художественное произведение.

Нельзя не заметить, что развитие православного искусства по линии «пышно – пышнее – наиболее пышно – и еще немного пышнее» повторяло аналогичную линию развития искусства католической Контрреформации; поэтому и заимствования барочных форм (а порой не одних только форм, но также иконографии, сюжетов, идей и представлений) выглядело естественным.

Вместе с тем нельзя не отметить, что религиозность, которая выражается только во внешнем, визуальном великолепии, была очень односторонней. Церковь, привыкая жить в окружении если не золотых, то хотя бы серебряных предметов, теряла свою духовную сущность и превращалась в банкира, в склад материальных ценностей. А что же она делала бы (и будет делать), когда революция наступит? Но Иван Равич в этом превращении церкви не виноват…

Дальнейшие студии над И. Равич, на мой взгляд, должны заключаться в следующем:

• составление свода всех документальных письменных источников о Равиче;
• составление научного каталога его произведений, включая dubia;
• решения спорных вопросов атрибуции его произведений, установление их хронологии;
• сравнение произведений Равича с современными ему и более ранними произведениями ювелиров Украины и Европы.

На этой основе можно будет написать монографию о Равича (которой он, безусловно, заслуживает) и уточнить его место в развитии украинского искусства и его влияние на дальнейшее развитие ювелирного дела.

Я выражаю признательность Дмитрию Вортману (Институт истории Украины) и Юрию Билану (Музей исторических драгоценностей Украины), который предоставили мне материалы для этой статьи.

Литература

Петренко М.З. Украинское ювелирное дело 16 – 18 вв. – К.: Наукова думка, 1970, с. 103 – 116, 178 – 180.

Мишнева О.И. Иван Равич – выдающийся украинский ювелир эпохи барокко // Лаврский альманах. – Вып. 3. – М., 2001. – С. 124-130.

Боньковская С. Церковный художественный металл. В кн: История декоративного искусства Украины. Т. 2. Искусство XVII- XVIII вв. К., 2007, с. 166 – 168.

Музей исторических драгоценностей Украины: путеводитель-каталог. – М.: 2008 г. [э–издание на компакт–диске].

Черняков И.Т. . – М.: Мысленное древо, 2008 г. [э–издание на компакт–диске].

Болгарова М.Ю., Шелапов С.М. Напрестольный крест работы И. Равича из коллекции Национального Киево-Печерского историко-культурного заповедника // Могилянские чтения 2008 г., К., 2009 г., с. 466-472.

Киев, 8.08.2012 г.