Кто съел мои макароны?

Николай Жарких

Диалог из близкого будущего

Действие в бывшем городе, а ныне селе Нижний Тагил на Урале.

Сын

Папа, а что такое унитаз?

Отец

Это такое устройство, чтобы опорожняться.

Сын

Как мы ходим опорожняться на мороз, в заснеженное поле?

Отец

Нет, с ним можно опорожняться в тепле, не выходя из дома.

Сын

Ой как хорошо! А почему у нас его нет, давай себе заведем!

Отец

Сын, наша родина – Великая Россия – со всех сторон окружена врагами. И вот однажды подлые американцы пришли и забрали все унитазы, чтобы им самим было удобно. К тому же наложили санкции, запретили импорт унитазов в нашу Великую Россию.

Сын

А что такое томат? Я слышал, что его можно раздавить бульдозером.

Отец

Ну, это такой овощ, говорят, очень вкусный.

Сын

А ты его ел?

Отец

Нет, однажды видел на картинке.

Сын

Но если это овощ, то его, наверное, можно вырастить? Давай их будем выращивать!

Отец

Да, на импортной земле, из импортных семян, с импортными удобрениями – которые все запрещено импортировать. К тому же нужны импортные деревянные колышки, чтобы растения подвязывать импортными лентами.

Сын

Но ведь колышки по крайней мере мы можем сами нарубить?

Отец

Ты смотри, какой резвый, как взглянуть на тебя со стороны! Вон лежит каменный топор, пойди в лес и наруби, а я посмотрю. И смотри мне, изуродуешь топор – прибью!

Сын

Но ведь он такой тупой!

Отец

Да, проклятые американцы запретили импорт каменных топоров, где я тебе острый достану? И тот, что есть, с бедой выкопал в огороде. Это, сын, изделие со времен неолита, нового каменного века. Ему, должно быть, пять тысяч лет. Видишь, как хорошо отполирован? У меня так не выходит.

Сын

Папа, а почему это дядя Дмитрий и дядя Петр так сильно между собой дерутся?

Отец

Видишь, у Дмитрия во дворе есть куча говна, на котором хорошо растет лебеда. А у Петра такой кучи нет, и ничего не растет. И вот Дмитрий сорвал себе последнюю веточку лебеды, чтобы съесть самому, а Петру завидно, что его сосед так роскошествует. Ну, и дерутся.

Сын

Но ведь лебеда сама растет, ее должно было всем хватить?

Отец

Но говорю тебе – съели последнюю веточку, еще до того, как она созрела и семена раскинула. Все, больше лебеды не будет, потому что злые империалисты запретили импорт семян лебеды в Великую Россию.

Сын

А правда, что когда-то в нашей славной и могучей Великой России хлеб ели, а лебедой пренебрегали?

Отец

Да говорят, что было когда-то. Но теперь проклятые хахлы, бандеровцы, не хотят нам, своим братьям, даже корочки хлеба дать. Сколько раз старались мы их освободить, чтобы и у них одна лебеда была, а они – неблагодарные! – даже крохи нам не дают.

Сын

Так мы их освобождали? И что, удалось?

Отец

Не знаю, сын, никто еще оттуда не вернулся. Но это безразлично. Главное, сынок, запомни: Великая Россия – самая могущественная и счастливая страна в мире. Все враги нам завидуют и еще больше нас боятся. Подумай сам – никто во всем мире не ходит опорожняться в заснеженное поле, а мы – ходим! Все нам завидуют, но сами так поступать боятся. Никто во всем мире не обувает лапти, а мы – обуваем! Враги удивляются, но сами обуть лапти боятся. Никто во всем мире не воюет каменными топорами, а мы – воюем и всегда всех побеждаем! Поэтому враги и запрещают импорт каменных топоров в Великой России!

Сын

Папа, я все это понимаю, но кто съел мои макароны?

Занавес опускается.

16 марта 2022 г. в Киеве.